Васильева Анна Осенний Снег Есть две формы жизни - гниение и горение. М. Горький. Что бы там ни было, никогда не принимай жизнь слишком серьёзно: вам из неё живым всё равно не выбраться. К. Хаббард. 1. Ненавижу осень... Непоколебимо связанные с увяданием, эти месяцы наводят столь сильную, непрошеную и устойчивую тоску на всё моё существо, что становится невыносимо даже улыбаться. В такие дни особенно чувствуются все утраты, произошедшие за относительно недолгую, но насыщенную жизнь. Ненавижу и этот шорох, преследующий меня каждый раз, когда я прогуливаюсь по парку. Шорох резиновых шин от инвалидного кресла, которые ломают ковёр из опавших листьев. Ненавижу... И в один из этих жёлтых, увядающих деньков в моей жизни появилась Она... Вначале столь же увядшая, немощная и усталая, как кустарник шиповника, доживающий последние дни перед зимовкой. Однако, заглянув на миг и оставшись навсегда, Она стала вновь расцветать. Маленькая, смешная старушка, однажды заглянувшая ко мне, когда я возвращалась с прогулки, и ухаживающая теперь за мной, инвалидом, оказалась опасной колючкой, распустившейся и питающейся чужой Жизнью... Моей Жизнью... Она была всегда ласкова и заботлива со мной... Сладкий яд... Словно паразит, нашедший своего хозяина, Она не желала больше расставаться со мной. С моей молодостью, которую Она по капле высасывала из моего полумёртвого, но всё ещё юного тела. Я так долго не протяну...
2. -- Поехали в парк! Я так желаю побывать на свежем воздухе! -- Помолчи. Я не люблю туда ходить. -- Почему? Мы так весело проводим время! Я переодену тебя в твоё любимое синее платье! -- Не мешай мне. Я не желаю никого видеть. -- Но посмотри! Как ясно за окном! Осень улыбается нам! -- Закрой штору. Мне не нужна Осень. Мне не нужна ты. -- Но я не могу без тебя! -- Мне всё равно... Всё равно...
3. Она закрыла все зеркала в доме. Я знаю почему. Мои руки уже испещрены сетью вен, которые проглядывают сквозь тонкую, обрюзгшую, будто бумажную кожу, лишившуюся молодости и цвета. За окном больше не было болезненной осенней желтизны, везде только голые сучья, паутиной оплетающие панораму пасмурного неба. Она выглядела теперь лет на семнадцать, свежая, бодрая и яркая, как первый подснежник. К чёрту! Я сорвала белые простыни. Та, что смотрела на меня из ровной зеркальной глади хмуро улыбалась, и всё лицо казалось, словно сетью, покрытым глубокими морщинами. Увядшим. Она вошла в комнату и встала рядом. -- Я красивая? - спросила Она, довольно улыбаясь. Я промолчала. -- Сегодня твой день... - начала Она. -- ...смерти. - Закончила я за Неё. Она выкатила меня на улицу. -- Ненавижу Осень... Прощай. И я покатилась по почти безлюдным, будто вымершим улицам. Мимо проходящая дама разговаривала с кем-то по телефону: -- Да не слушай ты её! Она же ущербная! Инвалид! - и, заметив меня, смутилась. Нет. Не ущербны люди, внешне недостаточные. Ущербны люди без души, без Огня! И вдруг как озарение накрыло всё моё существо! Появилось дикое, необузданное и беспечное желание бежать куда-то, творить, лететь, любить и мечтать! И, повинуясь порыву, я встала!... Мой смех, совсем не старческий, разлился весёлой трелью по улицам и... я поняла, что мертва... А с неба падал совсем белый, поразительно чистый первый снег...
Категория: Рассказы | Добавил: Afina (17 Мар 2009)
| Автор: Васильева Анна Петровна
Просмотров: 394
| Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
